Ответ:
Начать надо с того, что произведения Державина и Пушкина по праву считаются самостоятельными стихотворениями, а не переводами Горация. Однако в их основе всё же лежит текст великого римского поэта. Оба русских поэта стремятся сохранить структуру латинского стихотворения, но наполняют его реалиями собственной жизни и своего времени. При этом текст Державина значительно более близок тексту Горация.
Основные элементы:
поэзия более прочна, чем пирамиды и памятники;
- поэзию не сокрушат обычные бедствия, не победит и время;
- «Нет, не весь я умру...»: поэт живёт до тех пор, пока живёт народ, говорящий на его языке;
- путь поэта: из «ничтожества» к высотам славы, перечисление заслуг;
- обращение к Мельпомене (музе).
У Державина среди заслуг появляются характерные строки, определяющие высокий духовный статус поэта, не зависящий от светской власти:
...В сердечной простоте беседовать о Боге
И истину царям с улыбкой говорить.
В конце стихотворения он вновь подчёркивает ту же мысль, которой не было у Горация:
О муза! возгордись заслугой справедливой,
И презрит кто тебя, сама тех презирай...
Венчать поэта славой не во власти «земных богов» — царей. Поэт прославляет не самого себя, он не просит лаврового венка, но возносит само искусство: через творчество поэта муза венчает «зарёй бессмертия» своё чело.
В пушкинском стихотворении появляется тема отношения народа к своему поэту («...К нему не зарастёт народная тропа. ..») и тема противостояния, а порой и противоборства поэта и власти («...Вознёсся выше он главою непокорной / Александрийского столпа»).
Гораций и Державин связывают своё поэтическое бессмертие с бессмертием языка, на котором они писали. Пушкин говорит не о носителях языка, а о поэтах — людях с поэтическим мироощущением, независимо от национальности. Тем самым он утверждает, что подлинная поэзия не ограничивается рамками языка. Не упоминает Пушкин и о «ничтожестве» и «безвестности».
Деяния, которые ставит себе в заслугу Пушкин, отличаются от тех, что упоминают Горация и Державин:
И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал,
Что в мой жестокий век восславил я свободу
И милость к падшим призывал.
Заключительное обращение к музе прямо противоположно обращению Горация: тот хочет, чтобы ему «ныне», при жизни, «увенчали главу» «лаврами Дельф». Державин говорит о самодостаточности искусства: «...И презрит кто тебя, сама тех презирай...». Пушкин не требует венца, то есть славы в сегодняшнем дне; он призывает музу встать выше мнений человеческих и подчиняться только «веленью Божию».
Каждое из этих стихотворений ярко свидетельствует о том, как представляли роль поэта в жизни общества и как изменялись эти представления.
Объяснение: