В день моего рождения, когда мне исполнилось шесть лет, мне подарили хомячка в клетке. Я назвал его Сеня и очень полюбил его. До Сени у меня не было животных, даже кошки. А тут такой симпатичный зверек. Я даже спать в этот вечер не хотел ложиться, хотя поспать любил всегда и с удовольствием укладывался не позже девяти. Родители поняли, что этот подарок для меня оказался наилучшим.Я наблюдал за Сеней постоянно, когда был дома. Просыпаясь, бежал к клетке, здоровался с новым другом, кормил его. Мне всегда казалось, что он хочет есть. Наверное, это потому, что сколько бы ему ни давали семечек, кусочков морковки, хлебных корочек, все мгновенно исчезало. Сначала я с опасением посматривал на его животик, не слишком ли он растягивается. Потом обнаружил, что животик вроде бы не слишком толстеет, а вот щечки — это чудо! Они раздувались на глазах, причем не всегда одинаково: нередко одна была намного толще другой. Вот запасливый какой Сеня! Я даже попробовал было по его примеру тоже приберечь «на потом» то конфету, то кусочек торта, но у меня не хватало силы воли. А Сеня, думал я, такой волевой и умный...Я выходил с Сеней гулять, выпускал его побегать по травке и совсем не боялся, что он убежит от меня. Беспокоило меня только одно: чтобы он не провалился в какую-нибудь ямку. Но этого не случилось. Расстаться нам пришлось позже, по уважительной причине. Но о грустном я не буду писать. Я помню Сеню теплого, розовато-бежевого, жующего, с толстыми неодинаковыми щечками.homyachok-senyaхомячок сеня (сочинение-рассказ)В день моего рождения, когда мне исполнилось шесть лет, мне подарили хомячка в клетке. Я назвал его Сеня и очень полюбил его. До Сени у меня не было животных, даже кошки. А тут такой симпатичный зверек. Я даже спать в этот вечер не хотел ложиться, хотя поспать любил всегда и с удовольствием укладывался не позже девяти. Родители поняли, что этот подарок для меня оказался наилучшим.Я наблюдал за Сеней постоянно, когда был дома. Просыпаясь, бежал к клетке, здоровался с новым другом, кормил его. Мне всегда казалось, что он хочет есть. Наверное, это потому, что сколько бы ему ни давали семечек, кусочков морковки, хлебных корочек, все мгновенно исчезало. Сначала я с опасением посматривал на его животик, не слишком ли он растягивается. Потом обнаружил, что животик вроде бы не слишком толстеет, а вот щечки — это чудо! Они раздувались на глазах, причем не всегда одинаково: нередко одна была намного толще другой. Вот запасливый какой Сеня! Я даже попробовал было по его примеру тоже приберечь «на потом» то конфету, то кусочек торта, но у меня не хватало силы воли. А Сеня, думал я, такой волевой и умный...Я выходил с Сеней гулять, выпускал его побегать по травке и совсем не боялся, что он убежит от меня. Беспокоило меня только одно: чтобы он не провалился в какую-нибудь ямку. Но этого не случилось. Расстаться нам пришлось позже, по уважительной причине. Но о грустном я не буду писать. Я помню Сеню теплого, розовато-бежевого, жующего, с толстыми неодинаковыми щечками.