Срочноооо
Что особенное вы заметили в речи мальчиков?вот текст:…Павел бросил горсть сухих сучьев на огонь. Резко зачернелись они на внезапновспыхнувшем пламени, затрещали, задымились и пошли коробиться, приподнимаяобожженные концы. Отражение света ударило, порывисто дрожа, во все стороны, особеннокверху. Вдруг откуда ни возьмись белый голубок – налетел прямо в это отражение, пугливоповертелся на одном месте, весь обливаясь горячим блеском, и исчез, звеня крылами. – Знать, от дому отбился, – заметил Павел. – Теперь будет лететь, покуда на что наткнется,и где ткнет, там и ночует до зари. – А что, Павлуша, – промолвил Костя, – не праведная ли эта душа летела на небо, ась? Павел бросил другую горсть сучьев на огонь. – Может быть, – проговорил он наконец. – А скажи, пожалуй, Павлуша, – начал Федя, – что, у вас тоже в Шаламове было видатьпредвиденье-то небесное? – Как солнца-то не стало видно? Как же. – Чай, напугались и вы? – Да не мы одни. Барин-то наш, хоша и толковал нам напредки, что, дескать, будет вампредвиденье, а как затемнело, сам, говорят, так перетрусился, что на-поди. А на дворовойизбе баба стряпуха, так та, как только затемнело, слышь, взяла да ухватом все горшкиперебила в печи: «Кому теперь есть, – говорит, – наступило светопрестановление». Так штии потекли. А у нас на деревне такие, брат, слухи ходили, что, мол, белые волки по землепобегут, людей есть будут, хищная птица полетит, а то и самого Тришку увидят. – Какого это Тришку? – спросил Костя. – А ты не знаешь? – с жаром подхватил Ильюша. – Ну, брат, откентелева же ты, чтоТришки не знаешь? Сидни же у вас в деревне сидят, вот уж точно сидни! Тришка – эвтобудет такой человек удивительный, который придет; а придет он, когда наступят последниевремена. И будет он такой удивительный человек, что его и взять нельзя будет, и ничего емусделать нельзя будет: такой уж будет удивительный человек. Захотят его, например, взятьхрестьяне, выйдут на него с дубьем, оцепят его, но а он им глаза отведет – так отведет имглаза, что они же сами друг друга побьют. В острог его посадят, например, – он попроситводицы испить в ковшике: ему принесут ковшик, а он нырнет туда, да и поминай как звали.Цепи на него наденут, а он в ладошки затрепещется – они с него так и попадают. Ну, и будетходить этот Тришка по селам да по городам; и будет этот Тришка, лукавый человек,соблазнять народ хрестиянский... ну, а сделать ему нельзя будет ничего... Уж такой он будетудивительный, лукавый человек. – Ну да, – продолжал Павел своим неторопливым голосом, – такой. Вот его-то и ждали унас. Говорили старики, что вот, мол, как только предвиденье небесное зачнется, так Тришкаи придет. Вот и зачалось предвиденье. Высыпал весь народ на улицу, в поле, ждет, что будет.А у нас, вы знаете, место видное, привольное. Смотрят – вдруг от слободки с горы идеткакой-то человек, такой мудреный, голова такая удивительная... Все как крикнут: «Ой,Тришка идет! ой, Тришка идет!» – да кто куды! Староста наш в канаву залез; старостиха вподворотне застряла, благим матом кричит, свою же дворную собаку так запужала, что та сцепи долой да через плетень, да в лес; а Кузькин отец, Дорофеич, вскочил в овес, присел, даи давай кричать перепелом: «Авось, мол, хоть птицуто враг, душегубец, пожалеет». Таково-то все переполошились!. А человек-то это шел наш бочар, Вавила: жбан себе новый купил дана голову пустой жбан и надел. Все мальчики засмеялись и опять приумолкли на мгновенье, как это часто случается слюдьми, разговаривающими на открытом воздухе.