Великий русский историк В.О Ключевский считал, что деятельность
Андрея Боголюбского "была попыткой произвести переворот в политическом
строе Русской земли ". Надо конкретными фактами подтвердить данное
утверждение
Андрей не был похож на отца. Это был настоящий северный князь,
истый суздалец-залешанин по своим привычкам и понятиям, по своему
политическому воспитанию. Он, кажется, и родился на севере и прожил там
большую половину своей жизни, совсем не видавши юга. Отец дал ему в
управление Владимир-на-Клязьме, маленький, недавно возникший пригород, и
там Андрей прокняжил далеко за 30 лет своей жизни, не побывав в
Киеве.<…> Андрей скоро выделился из толпы тогдашних южных князей
своими личными особенностями, своеобразным характером. Он в удали не
уступал своему удалому сопернику Изяславу, любил забываться в разгар
сечи, залетать в самую опасную свалку, не замечал, как с него сбивали
шлем. Все это было очень обычно на юге, где постоянные внешние опасности
и усобицы развивали удальство в князьях. Но совсем не было обычно
умение Андрея быстро отрезвляться от воинственного опьянения. Тотчас
после боя он становился осторожным, благоразумным политиком, мирным
распорядителем. У Андрея всегда все в порядке; его нельзя было застать
врасплох; он умел не терять головы во время переполоха … Андрей носил
звание великого князя, живя на своем суздальском севере.
До сих пор
звание старшего князя нераздельно соединено было с обладанием старшим
киевским столом. Князь, признанный старшим среди родичей, обыкновенно
садился в Киеве; князь, сидевший в Киеве, обыкновенно признавался
старшим среди родичей. Андрей впервые отделил старшинство от места:
заставив признать себя великим князем всей Русской земли, он не покинул
своей Суздальской области и не поехал в Киев сесть на стол отца и деда.
Таким образом, княжеское старшинство, оторвавшись от места, получило
личное значение и сделана была попытка сообщить ему авторитет настоящей
верховной власти.