1. Ромашов всех простил: и Шурочку, и Федоровского , и корпусного командира. 2. Он думал также о священниках, докторах, педагогах, адвокатах и судьях - обо всех этих людях, которым по роду их занятий приходится постоянно соприкасаться с душами, мыслями и страданиями других людей. 3. Вот и лыжи стоят дыбом у стенки. Я живо сунула ноги в ремешки, взяла палки, оттолкнулась и покатила по уклону. Солнце, и редкие снежинки. Падает такая на рукав и не тает, а сдувается несмятым кристалликом. Меня держит воздух, меня несёт счастье.