ПОМОГИТЕ СЖАТЬ ИЗЛОЖЕНИЕ ДО 70-90 СЛОВ!УЖЕ ЧАС МУЧАЮСЬ:С
Суворову пришлось стоять на часах в петергофском парке, у Монплезира, любимого павильона Петра: отсюда открывался широкий вид на море.
Ветер прохватывал часового насквозь, высушивая мокрую одежду, и, хотя солнце пригревало, Александра охватил озноб. Руки стыли. Зубы выбивали барабанную дробь. Суворов хотел уже вызвать свистком подчаска и просить смены, как услышал за поворотом дорожки говор и смех. К Монплезиру по дорожке, усыпанной красным скрипучим песком, приближалась Елизавета Петровна, одетая в короткую кавалерийскую куртку, в ботфортах со шпорами, на голове – офицерская шляпа. Она звонко чему-то смеялась. А за ней, несколько отстав, шли, перекоряясь и бранясь , две старухи. Ветер вздувал их широкие платья колоколами.
Суворов вытянулся и сделал мушкетом на караул. Елизавета Петровна взглянула на Суворова, расхохоталась и, остановясь, указала старухам на часового. Старухи, подойдя, продолжали спорить. Они говорили по-французски громко, не стесняясь, полагая, что часовой не может их понять. Суворов немало удивился, узнав в одной из старух лейб-медика Елизаветы, француза Лестока, а в другой – канцлера Бестужева. В этот день при дворе была объявлена самая любимая игра Елизаветы Петровны – «метаморфозы» (то есть превращения), и дамам приказано быть в мужском, а кавалерам – в женском платье.
Лесток подошёл к часовому и, взяв его за перевязь на груди, обратился к Бестужеву, продолжая с ним спорить:
- Вы гневаетесь, господин великий канцлер, ибо знаете, что неправы. В России всё можно купить: генерала за сто тысяч рублей, а этого солдата - за рубль. Вот и вся разница.
- Ах так! – воскликнула Елизавета Петровна. – Мы сейчас это испытаем, - продолжала она по-французски. – Алексей Петрович, дай рубль взаймы. У меня только червонцы.
Бестужев поднял юбку, достал из кошелька рубль и, сделав глубокий реверанс, подал монету Елизавете.
- Возьми за хорошую службу, - сказала по-русски Суворову царица.
- Нет, ваше величество: устав караульной службы запрещает на посту брать подарки, тем более деньги.
- Но я тебе приказываю. Ведь ты знаешь, кто я?
- Тебе, дурак, царица дарит, бери! – прибавил Лесток, хлопнув Суворова по плечу.
Александр вспыхнул, отступил на шаг и крикнул по-французски:
- Если вы, сударь, ещё раз коснётесь меня рукой, я вызову караул. Часовой – лицо неприкосновенное!..
- Ого! – в изумлении воскликнул Лесток, опустив руки. – Каков маленький капрал!
- Молодец! – похвалил Бестужев.
Елизавета Петровна кинула серебряный рубль на песок, к ногам Суворова, и сказала:
- Возьми, когда снимешься с караула… Видишь, граф, и в России есть непокупное.