В тумане ольховый лес.
Глухо в лесу, тихо.
И вдруг:"Тии-вить, - слышится слева, - тии-вить".
"Почин! - думаю я,сидя в кустах и вслушиваясь в звуки пробуждающегося леса. - Ну сейчас начнётся!"
"Пуль,
пуль,
пуль,
пуль,
пуль!"
Пулькает! Здорово пулькает!
"Клы,
клы,
клы,
клы,
клы!"
Клыкает! Во как клыкает!
"Плен,
плен,
плен,
плен,
плен!"
Пленкает! Неплохо пленкает! Умеет!
Когда я поворачиваю голову направо,вижу певца, который спрятался в средине ольхи, он замолкает на миг, но тут же начинает разгоняться: "Тии-вить".
И летят ко мне соловьиные колена и кольца:
пульканье,
клыканье,
пленьканье,
дробь,
раскат,
колокольца,
летний громок
и юлиная стукотня.
А впереди уже запел новый соловей.
Тихо приближаюсь к нему и слышу затихающего певца сзади и нового, свежего, сочного, - впереди.
Да что же это - голова кругом!
Впереди - пульканье.
Сзади - клыканье!
Впереди - дробь.
Сзади - раскат!
А где-то там, совсем-совсем впереди, - третий соловей,поёт,старается.
"Чулки! Чулки! - поёт он. - Где вы? Где вы?"
А черёмуха-то цветёт, рассылая кругом пьянящий аромат.
Недалеко от меня озеро,виднеется через заросли кустарника. И новый певец, приозёрный уже
пулькает-булькает,
клыкает-клокает,
пленькает-плинькает
да вдруг как рассыплет по поверхности озера сразу с полтысячи бус!
И снова разом по воде с полтысячи бус!
Ну и соловей!
Я зову его Хрустальный Горошек.