После смерти в феврале 1425 г. Василия I великим московским кня-|зем стал его малолетний сын Василий II (1425-1462), которому шел десятый год. Однако права на московский престол предъявил его дядя - удель-1ный князь звенигородско-галичский Юрий Дмитриевич (второй сын Дмитрия Донского), которому в этот момент исполнилось пятьдесят лет. Свои ^претензии он обосновывал завещанием Дмитрия Донского, где, в частно-[сти, было сказано: «А по грехом отъимет бог сына моего, князя Василья, а [хто будет под тем сын мои, ино тому сыну моему княж Васильев удел», то [есть можно было понять, что после смерти Василия I престол переходил Юрию. Этот пункт завещания и явился одним из поводов четвертьвековой борьбы между Василием II, с одной стороны, и Юрием Дмитриевичем и его сыновьями, Василием Косым и Дмитрием Шемякой, с другой.
Дополнительным поводом к усилению междоусобной борьбы явились последствия эпидемии черной оспы, охватившей русские земли в ! 1425-1427 гг. От оспы погибло много людей, пострадали и княжеские се-! мьи. Так от многочисленного потомства серпуховского князя Владимира [Андреевича остался в живых один внук. Появились выморочные земельные владения, статус которых юридически не был точно определен. Это |вызывало дополнительные ссоры и раздоры в московском княжеском доме.
В исторической литературе в большинстве случаев феодальная война второй четверти XV в. оценивается как борьба между сторонниками объединения и укрепления великокняжеской власти и ее противниками, то есть как борьба прогрессивных (Василий II) и реакционных (Юрий Дмитриевич и его сыновья) сил. Вряд ли такой подход правомерен. На наш взгляд, ни Юрий Дмитриевич, ни Дмитрий Шемяка не были сторонниками возвращения к раздробленной Руси. Если бы дело обстояло так, то вряд ли на заключительном этапе войны тверской князь Борис Александрович, стремящийся в общем -то к сохранению независимости своего княжества, поддержал Василия II.