Проверьте пожалуйста мое сочинение по русскому языку (ЕГЭ)
Вот сочинение
Человек и природа это одно целое.
Если ты убьешь ее, то ты уничтожишь и себя. Что будет с нашей планетой, если мы
погубим природу? Как это предотвратить?
Одна из главных тем, затрагивающаяся в тексте –
это проблема постижения прекрасного в природе. Мы
не задумываемся когда срываем растения, и не смотрим под ноги, когда наступает
на него. Но когда мы его получили, мы
понимаем, что мы его убили. Многие люди
приходят к этому выводу с годами. А до
этого разрушают природу, не почувствовав ни малейшего сожаления.
Следует обратить внимание на мысль автора о том,
что цветок «усиленно
защищал и дорого продал свою жизнь»
Несмотря на поражение, растение не сдавалось. Она тоже дала сдачу ему, и
когда мальчик все же сорвал этот цветок, и поставил его в букет. Он понял, что это не подходит сюда, и выкинул его.
Позиция
автора такова, люди уничтожили разнообразных живых существ, растений для
поддержания своей жизни. Не понимая всю ее ценность. Ведь нашу жизнь поддерживает сама природа.
Без нее все вокруг, как черное болото.
С
мнением автора трудно не согласится, без
природы человечество погибло бы. Люди не ценят ее и подвергают опасностям.
Самой актуальной проблемой нашего времени остается, проблема сохранение
экологии. Большинство людей проходят мимо нее
думая, что это их не коснется.
В произведение «Слово о полку Игореве» говориться, что природа
предупреждает русских о несчастьях, переживает с ними горе и радость. Так рассуждает неизвестный автор в 12 веке.
Все очень
просто, нужно беречь природу. Беречь так, как будто от этого завит ваша жизнь .
И текст
Я
возвращался домой полями. Была самая середина лета. Луга убрали и только что
собирались косить рожь.
Есть
прелестный подбор цветов этого времени года: красные, белые, розовые, душистые,
пушистые кашки; наглые маргаритки; молочно-белые с ярко-желтой серединой
"любишь-не-любишь" с своей прелой пряной вонью; желтая сурепка с
своим медовым запахом; высоко стоящие лиловые и белые тюльпановидные
колокольчики; ползучие горошки; желтые, красные, розовые, лиловые, аккуратные
скабиозы; с чуть розовым пухом и чуть слышным приятным запахом подорожник;
васильки, ярко-синие на солнце и в молодости и голубые и краснеющие вечером и
под старость; и нежные, с миндальным запахом, тотчас же вянущие, цветы
повилики.
Я набрал
большой букет разных цветов и шел домой, когда заметил в канаве чудный
малиновый, в полном цвету, репей того сорта, который у нас называется
"татарином" и который старательно окашивают, а когда он нечаянно
скошен, выкидывают из сена покосники, чтобы не колоть на него рук. Мне
вздумалось сорвать этот репей и положить его в середину букета. Я слез в канаву
и, согнав впившегося в середину цветка и сладко и вяло заснувшего там мохнатого
шмеля, принялся срывать цветок. Но это было очень трудно: мало того что стебель
кололся со всех сторон, даже через платок, которым я завернул руку, -- он был
так страшно крепок, что я бился с ним минут пять, по одному разрывая волокна.
Когда я, наконец, оторвал цветок, стебель уже был весь в лохмотьях, да и цветок
уже не казался так свеж и красив. Кроме того, он по своей грубости и
аляповатости не подходил к нежным цветам букета. Я пожалел, что напрасно
погубил цветок, который был хорош в своем месте, и бросил его, "Какая,
однако, энергия и сила жизни, -- подумал я, вспоминая те усилия, с которыми я
отрывал цветок. -- Как он усиленно защищал и дорого продал свою жизнь".
Дорога к
дому шла паровым, только что вспаханным черноземным полем. Я шел наизволок по
пыльной черноземной дороге. Вспаханное поле было помещичье, очень большое, так
что с обеих сторон дороги и вперед в гору ничего не было видно, кроме черного,
ровно взборожденного, еще не скороженного пара. Пахота была хорошая, и нигде по
полю не виднелось ни одного растения, ни одной травки, -- все было черно.
"Экое разрушительное, жестокое существо человек, сколько уничтожил
разнообразных живых существ, растений для поддержания своей жизни", --
думал я, невольно отыскивая чего-нибудь живого среди этого мертвого черного
поля. Впереди меня, вправо от дороги, виднелся какой-то кустик. Когда я подошел
ближе, я узнал в кустике такого же "татарина", которого цветок я
напрасно сорвал и бросил.
Куст
"татарина" состоял из трех отростков. Один был оторван, и, как
отрубленная рука, торчал остаток ветки. На других двух было на каждом по
цветку. Цветки эти когда-то были красные, теперь же были черные. Один стебель
был сломан, и половина его, с грязным цветком на конце, висела книзу; другой,
хотя и вымазанный черноземной грязью, все еще торчал кверху. Видно было, что
весь кустик был переехан колесом и уже после поднялся и потому стоял боком, но
все-таки стоял. Точно вырвали у него кусок тела, вывернули внутренности,
оторвали руку, выкололи глаз. Но он все стоит и не сдается человеку,
уничтожившему всех его братии кругом его.
"Экая
энергия! -- подумал я. -- Все победил человек, миллионы трав уничтожил, а этот
все не сдается".