В земской больнице идет прием. Доктор уехал жениться, именно поэтому больных принимает фельдшер по фамилии Курятин. Ему примерно сорок лет, одет он просто и неопрятно. В руке фельдшер держит дурно пахнущую сигару.
Вот пришел дьячок Вонмигласов, принес просфору. Фельдшер спросил, что у него случилось.
Дьячок жалуется на сильную зубную боль. Он говорит, что ни есть, ни пить не может. Фельдшер велел дьячку сесть и открыть рот. Видно, что в одном зубе большое дупло. Дьячок рассказывает о тех средствах, которые ему советовали добрые люди. Он пробовал прикладывать водку с хреном, но это средство ему не помогло. Ему также посоветовали полоскать рот теплым молоком. Но он не хочет пробовать это средство, потому что идет пост, и молока пить нельзя.
Фельдшер подумал и сказал, что зуб нужно вырвать. Дьячок соглашается. Он говорит: «Вам лучше знать, Сергей Кузьмич. На то вы и обучены, чтоб это дело понимать как оно есть, что вырвать, а что каплями или прочим чем... На то вы, благодетели, и поставлены, дай бог вам здоровья, чтоб мы за вас денно и нощно, отцы родные... по гроб жизни...»
Фельдшер берет нужные инструменты и рассказывает о том, что для него любая «хирургия — пустяки». Он говорит, что совсем недавно приехал помещик Александр Иваныч Египетский. У него тоже заболел зуб. Помещик — очень образованный и интеллигентный человек, знаком со многими профессорами в Петербурге. Но и ему потребовалось вырвать зуб. Фельдшер рассуждает о том, что зубы вырывать тоже не так просто. «Зубы разные бывают. Один рвешь щипцами, другой козьей ножкой, третий ключом... Кому как».
Наконец фельдшер взял козью ножку и подошел к дьячку. Он велел ему раскрыть рот, потом взял щипцы. Фельдшер говорит: «Сейчас мы его... тово... Раз плюнуть... Десну подрезать только... тракцию сделать по вертикальной оси... и все... (подрезывает десну) и все...»
Дьячок с благодарностью говорит фельдшеру о его учености. Курятин начинает операцию по удалению зуба. Дьячку очень больно. Он громко кричит: «Отцы наши... Мать пресвятая... Ввв...»
Фельдшер требует, чтобы больной не мешал ему, не хватал его руки своими. Но дьячок продолжает кричать: «Отцы... радетели... (кричит). Ангелы! Ого-го... Да дергай же, дергай! Чего пять лет тянешь? »