События, известные, как «Пугачевский бунт», до сих пор остаются во многом непроясненными и крайне загадочными. Они ничем не напоминают мятеж Разина. Разинская ватага была гигантской разбойничьей шайкой - которая просто грабила и убивала, а у Пугачева и программа имелась, и идеология...
При анализе крайне скудных сведений о пугачевском бунте возникает впечатление что Емельянов Пугачевых было два. Один - ничем не примечательный, не блиставший ни умом, ни талантами рядовой казак, неграмотный дезертир, в которомне было ничего, достойного внимания. Второй - предводитель восстания - оказался толковым организатором, превратившим в самые сжатые сроки свое воинство в прекрасно организованную армию.
Скорее всего, Екатерине было важно признание Пугачевым своего происхождения из-за того, что "Пугачев" был на самом деле не казаком Емельяном, а кем-то совершенно другим. Совершенно точно, что не Петром 3 - он был безусловно мертв. Дворянином ли, просто талантливым образованным человеком - но не казаком точно. И второе - за ним люди шли. Священники присягали ему, где-то встречали хлебом-солью. Нужно было показать народу - за кем вы идете - он же никто и звать никак - просто неграмотный казак, типа, сотворили себе ложного кумира.
Связь с иностранными державами... Во-первых, потому что "Пугачев" вряд ли был Емельяном. Он мог быть и иностранцем. Во-вторых, неизвестно, чем он занимался во время своего пребывания в Польше. Есть информация о его контактах с сильной общиной староверов, живших в районе Ветка на территории Жечи Посполитой. И у Пугачева позднее вдруг образовалось настоящее голштинское знамя - когда-то принадлежавше голтшинской гвардии Петра III. Подозревали как раз староверов.
И в-третьих, такой факт - артиллерия в войске была лучше той, которой располагали правительственные войска. Генерал Кар доносил в Петербург: «Артиллериею своею чрезвычайно вредят, (...) опять стрелять начинают, что весьма проворно делают и стреляют не так, как бы от мужиков ожидать должно было». Вот это-то откуда?! Когда и кто научил их стрелять? Может, там и не мужичье вовсе у пушек стояло...