В 2013 году исполнится 400 лет «восшествию» на русский престол Михаила Романова. Учитывая, какую любовь нынешняя власть проявляет к самодержавию, не трудно догадаться, с каким пафосом будет отмечен этот юбилей, сколько будет сказано высокопарных слов. Наверняка немало будет и заказной лжи, угодливо представленной «новыми русскими историками». А как в действительности, без приукрашивания, произошло избрание Михаила Романова? Вот что писал по этому поводу известный русский историк В.О.Ключевский:«Памятники, близкие к тому времени, изображают ход этого дела (избрание царя – Б.С.) на соборе не светлыми красками. Единомыслия не оказалось. Было большое волнение; каждый хотел по своей мысли делать, каждый говорил за своего; одни предлагали того, другие этого, все разноречили; придумывали, кого бы выбрать, перебирали великие роды, но ни на ком не могли согласиться и так потеряли немало дней. Многие вельможи и даже невельможи подкупали избирателей, засылали с подарками и обещаниями. По избрании Михаила соборная депутация, просившая инокиню-мать благословить сына на царство, на упрек ее, что московские люди «измалодушествовались», отвечала, что теперь они «наказались», проучены, образумились и пришли в соединение. Соборные происки, козни и раздоры совсем не оправдывали благодушного уверения соборных послов. Собор распался на партии между великородными искателями, из которых более поздние известия называют князей Голицына, Мстиславского, Воротынского, Трубецкого, М.Ф.Романова. Сам, скромный по отечеству и характеру, князь Пожарский тоже, говорили, искал престола и потратил немало денег на происки. Наиболее серьезный кандидат по способностям и знатности, кн. В.В.Голицын, был в польском плену, кн. Мстиславский отказывался; из остальных выбирать было некого. Московское государство выходило из страшной Смуты без героев; его выводили из беды добрые, но посредственные люди. Кн. Пожарский был не Борис Годунов, а Михаил Романов – не кн. Скопин-Шуйский. При недостатке настоящих сил дело решалось предрассудком и интригой. В то время как собор разбивался на партии, не зная, кого выбрать, в него вдруг пошли одно за другим «писания», петиции за Михаила от дворян, больших купцов, от городов Северской земли и даже от казаков; последние и решили дело…Окончательное решение предоставили непосредственно всей земле. Тайно разослали по городам верных людей выведать мнение народа, кого хотят государем на Московское государство. Народ оказался уже достаточно подготовленным. Посланные возвратились с донесением, что у всех людей, от мала и до велика, та же мысль: быть государем М. Ф. Романову, а опричь его никак никого на государство не хотеть. Это секретно-полицейское дознание, соединенное, может быть, с агитацией, стало для собора своего рода избирательным плебисцитом. В торжественный день, в неделю православия, первое воскресенье великого поста, 21 февраля 1613 г., были назначены окончательные выборы. Каждый чин подавал особое письменное мнение, и во всех мнениях значилось одно имя – Михаила Федоровича. Тогда несколько духовных лиц вместе с боярином посланы были на Красную площадь, и не успели они с Лобного места спросить собравшийся во множестве народ, кого хотят в цари, как все закричали: «Михаила Федоровича»».Ниже Ключевский добавляет: «Хотели выбрать не способнейшего, а удобнейшего».В дореволюционных источниках неоднократно утверждалось, что избрание на престол Михаила Романова было предопределено свыше. На наш взгляд, более правильное объяснение состоит в другом – в наличии у «романовской» партии, выражаясь современным языком, более сильного, чем у других кандидатов, предвыборного штаба. И в неразборчивости средств в достижении поставленной цели.Парадокс состоит в том, что, избрав на престол Михаила Романова, русские люди так и не заполучили самостоятельного сильного царя: сначала за Михаила правила его мать Ксения Ивановна и ее окружение; потом, с 1619 года, после возвращения из польского плена, его отец Федор Никитич Романов, в монашестве Филарет.