Санька был доволен, что проснулся так рано. Еще бы! Ведь нет большего
конфуза, как заявиться на луг, когда там уже вовсю идет работа.
Вскинув косу на плечо, Санька направился к конторе колхоза.
Из всех изб тянулись туда колхозницы, старики, ребятишки. Подошел дед
Векшин со своей «бригадой».
— Ты бы, Захар Митрич, поберег себя, — сказала ему председательница.
— Не могу, Родионовна. Руки зудят. Хоть разок пройдусь!
Все пошли на луг, который лежал за лесом, в излучине реки, километрах
в трех от Стожар.
На лугу было свежо, тихо; трава, отяжеленная обильной росой, полегла
к земле, казалась дымчатой, сизой.
— А ну, братцы-стожаровцы! Богатого вам укоса! — Дед Захар поплевал
на ладони и сделал первый взмах косой. — Коси, коса, пока роса!
Следом за ним пошли лучшие косари-женщины.
Но старик быстро выдохся, отошел в сторону и занялся тем, что точил
колхозницам затупившиеся косы.