— Мне кажется, — говорила она, — что он что-то подозревает,
что он даже знает что-то, — может быть, прочитал какое-нибудь ваше письмо,
подобрал ключ к моему столу...
Но бог с ним, лучше смерть, чем эти муки...
Он уже согласен отпустить меня, так внушила я ему, что умру,
если не увижу юга, моря, но, ради бога, будьте терпеливы!
Но бог с ним, лучше смерть, чем эти муки...
Ну вот, он и будет дня через три-четыре в Геленджике...
Когда жар спадал и мы открывали окно, часть моря, видная из
него между кипарисов, стоявших на скате под нами, имела цвет фиалки и лежала
так ровно, мирно, что, казалось, никогда не будет конца этому покою, этой
красоте.