Причастия не отличимый,пришедший ,грядущий совершенному ,изукрашенным ,подчинённых ,чающих
деепричастия не лукавя, не скрывая,не замечая, не ведая, оглядев ,ошибаясь и не находя,проплывая ,передохнув, ведая
Парень с чистым розовым лицом, сероглазый и светловолосый, вроде бы ничем, кроме этой деревенской чистоты лица и ясности взора, не примечательный и не отличимый от прочих, зрел на князя без настырности, но и не лукавя, не скрывая любопытного взора: не видал никогда, а тут впервой, рядом, в пяти шагах, хозяин Москвы, великий князь Симеон!
А великий князь смотрел, в свой черёд, в его сторону и беседовал с осанистым боярином, совсем не замечая парня, не ведая, что его путь сейчас едва не пересёкся с путём того, кого он, князь, будет мучительно искать всю свою жизнь, ошибаясь и не находя, будет искать, ибо без него не чает спасения ни себе, ни граду Московскому. А он, грядущий Сергий, нынешний Варфоломей, пришедший из Радонежа на городовое дело, — вот он, в пяти шагах! Взгляни, протяни руку! Но не видит князь, и — как знать? — лучше ли было бы, кабы увидел, почуял, приблизил к себе? Молодой парень с секирою в руках ещё только собирается уйти в монастырь, ещё только начинает копить в себе ту силу, что потом на века определит духовную красоту Руси Великой...
И провидение недаром отводит Князевы глаза в сторону. Не должно мешать этому пути, не должно затворять врата подвигу, не должно рушить медленное и многотрудное восхождение ввысь, к совершенному парению духа. И потому князь, ещё раз бегло оглядев работающих(сущ.), трогает в сопровождении бояр дальше, проплывая ярким изукрашенным видением мимо смердов в посконных рубахах, а Варфоломей, мало передохнув, берётся за другорядное бревно, не ведая ещё и сам, что его отныне связала с московским князем ещё одна долгая нить, нить взаимной нужды и приязни, у которой, так же как у любой нити, есть начало и есть конец, и в конце этом от него, Варфоломея, будет зависеть уже не только участь Москвы, но и всей Великой Святой Руси, всего обширного Залесья и иных земель, покуда ещё не подчинённых московским самодержцам и даже отнюдь не чающих этого подчинения.