В середине комнаты стоял стол, покрытый оборванной черной клеенкой, из-под которых во многих местах виднелись края, изрезанные перочинными ножами. Кругом стола было несколько некрашеных табуретов. Последняя стена была занята тремя окошками. Вот какой был вид из них: прямо под окнами дорога, на которой каждая выбоина, каждый камешек, каждая колея давно знакомы (известны, привычны) и милы мне; за дорогой - стриженая липовая аллея, из-за которой кое-где виднеется плетеный частокол; через аллею виден луг, с одной стороны которого гумно, а напротив лес; далеко в лесу видна избушка сторожа.