Комедия Гоголя “Ревизор” является одним из наиболее ярких драматических произведений русской литературы XIX века. “Ревизор” представляет собой глубоко реалистическое произ ведение, показывающее мир мелкого и среднего провинциального чиновничества России второй четверти девятнадцатого века.
При описании этого мира Н. В. Гоголь широко использовал имеющиеся в его распоряжении литературные приемы, позволяющие наиболее полно охарактеризовать свои персонажи, сделав это в занимательной и легко доступной зрителю и читателю форме.
Открыв первую же страницу комедии и узнав, что, например, фамилия частного пристава — Уховертов, а уездного лекаря — Гибнер, мы получаем, в общем-то, уже достаточно полное представление об этих персонажах и об отношении автора к ним. Кроме того. Гоголь дал краткие характеристики каждому из главных действующих лиц, которые помогают лучше понять суть каждого персонажа. Городничий: “хоть и взяточник, но ведет себя очень солидно”; Анна Андреевна: “воспитанная вполовину на романах и альбомах, вполовину на хлопотах в своей кладовой и девичьей”; Хлестаков: “без царя в голове”, “говорит и действует без всякого соображения”; Осип: “слуга, таков, как обыкновенно бывают слуги несколько пожилых лет”; Ляпкин-Тяпкин: “человек, прочитавший пять или шесть книг и потому несколько вольнодумен”; почтмейстер: “простодушный до наивности человек”.
Портреты даны также и в письмах Хлестакова в Петербург к своему приятелю Тряпичкину. Например, Земляника, по выражению Хлестакова, “совершенная свинья в ермолке”.
Более полно эти портреты раскрываются в речевых характеристиках персонажей. Солидный Городничий и разговор ведет степенный и размеренный: “право”, “так вот какое обстоятельство”, “полно, полно вам!” Провинциальная кокетка Анна Андреевна суетлива и невыдержанна; речь ее отрывиста и экспрессивна: “Кто же это? Это, однако, досадно! Кто же бы это такой был?” Хлестаков, кстати, по манере изъясняться несколько схож с Анной Андреевной. То же обилие восклицаний, сумбурная, отрывистая речь: “Я, брат, не такого рода! Со мной не советую...”, та же рисовка: “А ваши глаза лучше, чем важные дела...”
Основным литературным приемом, которым пользуется Гоголь при комическом изображении чиновников, является гипербола. Этот прием применяет автор в изображении Христиана Ивановича Гибнера, который не в состоянии даже общаться со своими больными по причине полного незнания русского языка, и Амоса Федоровича с почтмейстером, решивших, что приезд ревизора предвещает грядущую войну. Гиперболична поначалу и сама фабула комедии, но по мере развития, сюжетного действия, начиная с рассказа Хлестакова о его петербургской жизни, гипербола сменяется гротеском. Ослепленные страхом за свое будущее чиновники и хватающиеся за Хлестакова как за соломинку городское купечество и обыватели не в состоянии оценить всей абсурдности происходящего, и несуразности нагромождаются одна на другую: тут и унтер-офицерша, которая “сама себя высекла”, и Бобчинский, просящий довести до сведения его императорского величества, что “в таком-то городе живет Петр Иванович Бобчинский”, и многое другое...
Кульминация и следующая сразу за ней развязка наступают резко, жестко. Письмо Хлестакова дает событиям такое простое и даже банальное объяснение, что в этот момент оно выглядит для городничего, например, гораздо более неправдоподобным, чем все хлестаковские фантазии. Немного об образе городничего. По всей видимости, ему придется расплатиться за грехи своего окружения в целом. Разумеется, он и сам не ангел, но удар настолько силен, что у городничего наступает нечто вроде прозрения: “Ничего не вижу: вижу какие-то свиные рыла вместо лиц, а больше ничего...” “Чему смеетесь? Над собой смеетесь!” — бросает он в лицо чиновникам „и в зал. Наделив городничего сарказмом, Гоголь делает его более человечным и тем самым возвышает над остальными персонажами комедии.
Немая сцена: как громом пораженные, стоят обитатели провинциального городка, погрязшие во взятках, пьянстве, сплетнях. Но вот идет очищающая гроза, которая смоет грязь, накажет порок и наградит добродетель. В этой сцене Гоголь отразил свою веру в справедливость высшей власти, бичуя тем самым, по выражению Некрасова, “маленьких воришек для удовольствия больших”.