Глава 18
К англичанину тотчас вызвали лекаря и аптекаря.
Левшу же свалили в квартале на пол и спрашивают, кто он такой и есть ли у него документыС него тут же хорошее платье сняли, часы и деньги вытащили,а самого «пристав велел на встречном извозчике в бесплатную больницу отправить».Везли левшу непокрытого, когда пересаживали с извозчика на извозчика, роняли. Привезли в одну больницу — без документов не принимают, во второй — та же история, в третьей — то же самое. Так и возили до утра, пока один лекарь не посоветовал отвезти его в простонародную Обухвинскую больницу, где неведомого сословия всех умирать принимают. «Тут велели расписку дать, а левшу до разборки на полу в коридор посадить».
Английский шкипер на следующий день проснулся, проглотил пилюлю и говорит: «Где мой русский камрад?» — и побежал разыскивать.
Глава 19
Шкипер удивительным образом быстро нашел левшу. Увидев англичанина, он принялся жаловаться, что ему непременно надо бы государю два слова сказать.
Англичанин возмутился таким обращением с человеком, пошел с жалобой к графу Клейнмихелю. Его оттуда выставили вон. Затем англичанину посоветовали пойти к Платову. Тот пошел и рассказал все о левше. Платов тут же вспомнил левшу и приказал англичанину бежать к коменданту Скобелеву. Тот послал к левше доктора Мартын-Сольского, но когда доктор наконец пришел к левше, тот уже кончался, так как когда его сгружали с одного извозчика на другого, ему разбили голову. Перед смертью он только смог внятно выговорить, чтобы государю передали, что англичане кирпичом ружья не чистят и чтобы у нас тоже не чистили, «а то, храни бог войны, они стрелять не годятся». С этим он перекрестился и помер. Доктор к графу Чернышеву поехал и доложил, а граф на него закричал, чтобы он знал свое рвотное да слабительное, а не в свое дело не мешался — на то в России генералы есть.
Так государю ничего не сказали и чистка продолжалась до самой Крымской кампании. А как стали ружья заряжать, пули в них и болтаются, потому что стволы кирпичом расчищены. Здесь Мартын-Сольский Чернышеву о левше напомнил, а тот ответил, чтобы он помалкивал, иначе он ото всего отопрется, и лекарю же и достанется. Мартын-Сольский испугался и замолчал. Так ничего государю и не передали, а передай они ему слова левши, в Крымской войне, возможно, совсем бы другой оборот был.